Шельпяков Сергей

Восьмая Мая

Парень в центре слез с квадроцикла, снял шлем и положил его на сиденье. Майка мельком увидела эмблему Выжигателей и совсем этому не удивилась. Он не спеша направился к ней. Двое других тоже сняли шлемы, но остались сидеть на байках.
— Клин, она движок не глушит, — сказал байкер справа.
— Я слышу, — не оборачиваясь, ответил тот, кого звали Клин и остановился.
Электродвигатель байка не издавал звуков, но вращение гироскопа, придающего устойчивость при наклонах, производило характерный шорох, который невозможно было спутать ни с чем другим.
Клин подошёл ещё ближе, остановившись в нескольких метрах от Майки и сказал:
— Эй, подруга, выключай драндулет, ты приехала, — голос у него был спокойный, даже немного скучающий. — Мы тебя не тронем, не кипишуй. Сейчас терпилы подтянутся, и растасуем по понятиям.
В уличном сленге Майка была не сильна, но смысл сказанного до неё доходил. Близкая подруга Кира говорила примерно также, да и Ленка с работы часто ввёртывала подобные словечки и Майка всегда улавливала суть, даже если слово было в новинку, а иногда и сама применяла жаргонизмы в разговоре.
Клин был ближе всех и Майка хорошо его разглядела. Лет тридцати пяти, короткая стрижка «ёжиком» и загорелое лицо со шрамом, идущим через весь лоб параллельно бровям. Этот шрам она в первый момент приняла за глубокую лобную складку, уж слишком он был симметричен, но потом разглядела. Простейшая косметическая процедура могла бы избавить его от такой «метки», но, по непонятной для неё причине человек предпочитал быть уродом. Несмотря на свой спокойный голос и мягкие движения, Клин пугал её где-то на уровне инстинктов. Его серо-голубые глаза с плавающими в них льдинками были пострашнее любых шрамов. Наглые, холодные кружочки.
— Да уж, влипла тёлка по самые помидоры, — ухмыльнулся байкер справа и смачно сплюнул на асфальт.
— Заткнись, Герыч! — Клин резко повернулся в его сторону. Герыч взглянул на него коротко и сразу загрустил, поскучнев лицом, и уставился в приборную панель своего байка.
— Мы все просто расслабимся, и малость подождём, — Клин повернулся спиной к Майке и направился к своему квадроциклу.
— Давай засветим из пульсара, вмиг заглохнет, — негромко предложил тот, что сидел на бензиновом байке и махнул рукой в сторону прицепа. — А то в полицию брякнет.
— Жало спрячь, Вован и не суетись. Ей уже засветили, — Клин говорил тихо думая, что Майка не слышит его слов из-за шлема на голове. — Из наладонника жахнули. Не брякнет она никуда, не в Сети. Как и доехала-то сюда… — он оглянулся, с интересом разглядывая её байк. — Последняя модель, новьё. Технари потом начинку понюхают. А из пульсара жарить — как из пушки по воробьям, все плюшки похерим.
Шлем у Майки, как и байк, был последней модели и кроме мультимедийных новшеств имел функциональные улучшения. Миллионы микропор обеспечивали голове комфортную температуру во время движения за счёт встречного тока воздуха, а активная система шумоподавления выполняла свою работу, отсекая лишние децибелы в транспортном потоке. Но сейчас уличного шума не было, охлаждения воздухом от движения тоже не было, а температура внутри шлема повышалась. Процессор логично решил, что защитные функции в данный момент менее важны, чем комфорт, и открыл все порты и воздухозаборники. Активная система шумоподавления выключилась ещё раньше и теперь Майка слышала почти так же, как и без шлема.
Клин по всей видимости не знал таких особенностей и говорил достаточно громко для тихой аллеи старого сквера. И то, что он говорил про чужой байк, как про свою собственность, словно Майки не существовало, не сулило ей ничего хорошего в самой ближайшей перспективе.
Она повернулась и посмотрела на тех троих, что загородили дорогу впереди.
Все трое сняли шлемы, продолжая печься на солнце, но в тень никто не уходил. Они спокойно сидели на байках, поставленных на подножки, и занимались своими делами. Двое крайних уткнулись в коммуникаторы, а тот, что был в центре, на байке, развёрнутом поперёк аллеи, смотрел на неё.
Только сейчас Майка разглядела, что это девушка. Волосы у неё были довольно длинные, почти до плеч. Она уже успела когда-то их расчесать, и теперь белая копна полыхала на солнце, просвечивая, и выглядела как нимб над головой. Агрессивно-яркий макияж девушки был безупречен и хорошо скрывал возраст. Впрочем, Майка была уверена, что девчонка младше неё лет на пять, если не больше.
Заметив бензобак и выхлопную трубу, она поняла, что байк у юницы бензиновый и значит тарахтит при езде точно также, как и у парня сзади. Вован, кажется? И где они бензиновые байки откопали? Как можно ездить на такой допотопной технике?